Алтайский краевой суд 09.01.2008

Обзор судебной практики Алтайского краевого суда по уголовным и гражданским делам за четвертый квартал 2007 года

Судебная практика по уголовным делам

Нарушения уголовно-процессуального закона

1. Постановление приговора с нарушением требований УПК РФ повлекло его отмену и направление уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, т.е. постановленным в соответствии с требованиями действующего уголовно-процессуального закона и основанным на правильном применении уголовного закона.

Данные требования закона судом нарушены при рассмотрении уголовного дела в отношении М.

В соответствии со ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении указывается существо обвинения, формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

Как следовало из материалов уголовного дела, обвинительное заключение по делу не соответствовало предъявленному М. обвинению от 30 августа 2007 г.

Из постановления о привлечении в качестве обвиняемой М. усматривалось, что она обвинялась по ст. 228 ч. 2 УК РФ.

В обвинительном заключении было указано, что М. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 ч. 2 УК РФ, далее указано, что М. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 ч. 1 УК РФ.

Судом не учтено, что при таких обстоятельствах приговор не мог быть постановлен, т.к. в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ имелись препятствия для рассмотрения дела судом, поскольку обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ.

Допущенное судом нарушение повлекло отмену приговора с направлением дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Определение
N 22-7041/2007

2. Несоблюдение требований ч. 4 ст. 231 УПК РФ, согласно которым стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала, повлекло отмену приговора.

В соответствии с ч. 4 ст. 231 УПК РФ стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.

Данные требования закона судом по уголовному делу в отношении Ж. нарушены.

Как следовало из материалов уголовного дела, судебное заседание было назначено к рассмотрению на 8 ноября 2007 г., а копия постановления районного суда о назначении судебного заседания Ж. вручена 6 ноября 2007 г.

Допущенное судом нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, повлиявшим на законность приговора в отношении Ж., поэтому приговор в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 379 УПК РФ отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение.

Определение
N 22-7583/2007

3. Несоблюдение требований ч. 4 ст. 231 УПК РФ, согласно которым стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала, повлекло отмену приговора.

В материалах уголовного дела в отношении К. и Ж. имелись справка и расписка, согласно которым осужденный К. копию постановления о назначении судебного заседания не получал. Однако судом в подготовительной части судебного разбирательства не выяснен вопрос о вручении осужденным копий данных постановлений либо причины отказа от их получения.

В судебном заседании кассационной инстанции осужденные К. и Ж. подтвердили, что они не получали копий постановлений о назначении судебного заседания.

Так как допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, приговор суда отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение.

Определение
N 22-7352/2007

4. Несоблюдение требований ч. 4 ст. 231 УПК РФ, согласно которым стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала, повлекло отмену приговора.

В соответствии со ст. 231 ч. 4 УПК РФ стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.

Данная норма закона судом нарушена. В материалах дела имелось постановление о назначении судебного заседания от 12 сентября 2007 г.

Также в деле содержалось уведомление о получении осужденным З. по месту жительства лично копии указанного постановления. Вместе с тем, согласно имевшейся в деле копии приговора от 30 августа 2007 г., З. в зале суда был взят под стражу, таким образом, получить лично копию постановления о назначении дела к слушанию по месту жительства не мог.

В материалах дела имелось сопроводительное письмо от 15 октября 2007 г., согласно которому в следственный изолятор для З. направлена копия указанного постановления, но сведения о ее вручении отсутствовали. Кроме того, 18 октября дело рассмотрено по существу, что свидетельствует о том, что за 5 суток З. о дне и времени слушания дела уведомлен быть не мог.

При таких обстоятельствах осужденный З. не был надлежащим образом уведомлен о месте, дне и времени рассмотрения его дела по существу, чем существенно нарушено его право на защиту.

Определение
N 22-6992/2007

5. Вынесение постановления о назначении судебного заседания с нарушением требований ст. 231 ч. 3 УПК РФ повлекло отмену приговора.

В соответствии с ч. 3 ст. 231 УПК РФ в постановлении о назначении судебного заседания должны содержаться решения о назначении судебного заседания с указанием фамилии, имени и отчества каждого обвиняемого и квалификации вменяемого ему в вину преступления.

Данное требование закона судом по делу в отношении Ю. и К. надлежаще не было выполнено.

Как следовало из обвинительного заключения, Ю. и К. обвинялись в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, судья же при назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания отметил в постановлении, что им в вину вменяется преступление, предусмотренное п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Таким образом, суд допустил произвольное изменение формулировки обвинения, что не основано на положениях ст. 252 УПК РФ, согласно которой судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Допущенное судом нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, поскольку повлекло нарушение права Ю. и К. на защиту, поэтому могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, в связи с чем приговор отменен, а дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии назначения к слушанию.

Определение
N 22-7294/2007

6. Нарушение права подсудимого на защиту явилось основанием для отмены приговора.

В соответствии со ст. 47 УПК РФ подсудимый имеет право на защиту, в т.ч. пользоваться помощью защитника. Исходя из положений ст. 53 УПК РФ защитник обязан использовать все указанные в законе средства и способы защиты подсудимого. В соответствии со ст. 6 ч. 4 п. 3 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ (в ред. от 03.12.2007) «Об адвокатуре и адвокатской деятельности в Российской Федерации» адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя.

Указанные нормы и положения закона при рассмотрении уголовного дела в отношении Р. оставлены без должного внимания. Согласно материалам дела, защиту прав и интересов осужденного в судебном заседании осуществляла адвокат Ц., которая, вопреки позиции осужденного, отрицавшего свою вину, в прениях посчитала вину Р. в открытом хищении чужого имущества доказанной, просила суд квалифицировать действия подзащитного по ст. 161 ч. 1 УК РФ. Таким образом, адвокат фактически отказался от принятой на себя защиты осужденного.

Определение
N 22-7337/2007

7. Непредоставление подсудимому последнего слова повлекло отмену приговора.

В силу ст. 293 УПК РФ по окончании прений сторон подсудимому предоставляется последнее слово.

По уголовному делу в отношении П. данное требование закона нарушено.

Из протокола судебного заседания следовало, что по окончании возобновленного судебного следствия, в ходе которого была назначена и проведена амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза осужденной, были проведены прения сторон, выслушаны реплики, но не предоставлено последнее слово осужденной П.

Поскольку в соответствии со ст. 381 УПК РФ основанием к отмене судебного решения в кассационном порядке в любом случае является и непредоставление подсудимому последнего слова, приговор суда отменен, а дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Определение
N 22-7221/2007

Вопросы квалификации и назначения наказания

8. Назначение осужденному дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортным средством с применением ст. 73 УК РФ явилось основанием к отмене приговора.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 379 УПК РФ основанием отмены приговора в кассационном порядке является неправильное применение уголовного закона. Согласно п. 1 ст. 382 УПК РФ неправильным применением уголовного закона считается нарушение требований Общей части УК РФ.

Признав З. виновным в совершении преступления при фактических обстоятельствах, изложенных в описательной части приговора, наряду с лишением свободы суд назначил ему наказание в виде лишения права управления транспортным средством. При этом оба вида наказания постановил считать условным на основании ст. 73 УК РФ.

Между тем данная норма уголовного закона не предусматривает возможность условного осуждения к наказанию в виде лишения права управления транспортным средством.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 42 постановления N 2 от 11.01.2007 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» разъяснил, что условное осуждение возможно лишь в отношении лиц, которым назначаются те виды наказаний, которые перечислены в ч. 1 ст. 73 УК РФ. Учитывая, что в соответствии с ч. 4 ст. 73 УК РФ при условном осуждении могут быть назначены дополнительные виды наказания, условным может быть признано лишь основное наказание. Дополнительные наказания приводятся в исполнение реально, о чем следует указывать в резолютивной части приговора.

Допущенное судом первой инстанции неправильное применение ст. 73 УК РФ в отношении назначенного З. лишения права управления транспортным средством, в соответствии с которой суд может постановить считать условным наказание в виде исправительных работ, ограничения по военной службе, ограничения свободы, содержания в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до 8 лет, повлекло отмену приговора и направление дела на новое судебное рассмотрение.

Определение
N 22-6343/2007

9. Назначение наказания без учета требований ст. 316 ч. 7 УПК РФ, ст. 62 УК РФ повлекло его понижение.

Приговором суда Ж. осужден по ст. 264 ч. 2 УК РФ к 2 годам 8 месяцам лишения свободы с лишением права управлять транспортными средствами сроком на 3 года. Наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года. Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

В соответствии с требованиями ст. 316 ч. 7 УПК РФ, если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание, которое не может превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

На основании ст. 62 УК РФ при наличии смягчающего обстоятельства — явки с повинной, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Судом данные обстоятельства учтены не в полной мере, поэтому назначенное Ж. наказание не соответствует требованиям закона и является по размеру больше допустимого, в связи с чем наказание смягчено до 2 лет 6 месяцев лишения свободы.

Определение
N 22-7344/2007

10. В соответствии со ст. 18 ч. 4 УК РФ при признании рецидива не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести, а также судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным.

Суд установил, что П. судима по приговорам Рубцовского городского суда от 09.09.2003 и 30.08.2006 к условной мере наказания, а по приговору от 24.03.2004 по ст. 158 ч. 1 УК РФ, т.е. за преступление, которое отнесено к категории небольшой тяжести. Таким образом, данные судимости не могут учитываться при признании рецидива, тогда как суд учел в качестве отягчающего обстоятельства наличие рецидива. Данное обстоятельство исключено из приговора, а наказание — смягчено.

Определение
N 22-7229/2007

11. Приговор суда изменен ввиду назначения наказания без учета требований ст. 66 ч. 3, ст. 62 УК РФ.

В соответствии с ч. 3 ст. 66 УК РФ срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ за оконченное преступление.

Данные требования закона не учтены судом при постановлении приговора в отношении Х., который осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228-1 УК РФ к 6 годам лишения свободы. Санкция ч. 1 ст. 228-1 УК РФ предусматривает наказание от 4 до 8 лет лишения свободы. При назначении наказания с учетом требований ст. 66 ч. 3, ст. 62 УК РФ оно не должно было превышать 4 лет 6 месяцев лишения свободы.

Допущенное судом нарушение закона повлекло изменение приговора и понижение Х. наказания по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228-1 УК РФ до 4 лет лишения свободы (с учетом требований ст. 66 ч. 3, ст. 62 УК РФ, а также иных обстоятельств, признанных судом смягчающими наказание).

Определение
N 22-7303/2007

12. Умышленное уничтожение либо повреждение отдельных предметов с применением огня в условиях, исключающих его распространение на другие объекты и возникновение угрозы причинения вреда жизни и здоровью людей, а также чужому имуществу, надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 167 УК РФ.

Приговором суда Р. осужден по ст. 167 ч. 2 УК РФ. Кассационной инстанцией приговор суда изменен, действия Р. переквалифицированы на ч. 1 ст. 167 УК РФ.

Как было установлено органами предварительного расследования, а затем и судом, уничтожение автомобиля было совершено Р. на берегу р. Чарыш, в окрестностях с. Трусово, т.е. в условиях, исключающих распространение огня на другие объекты и возникновение угрозы причинения вреда жизни и здоровью людей, а также чужому имуществу, т.е. в данном случае поджог не являлся общеопасным способом уничтожения имущества.

Определение
N 22-7776/2007

13. Неправильная юридическая оценка действий осужденного по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ повлекла изменение приговора.

Как следовало из имеющихся в деле доказательств, М. не удалось довести до конца свои преступные намерения по независящим от него обстоятельствам, поскольку он был замечен потерпевшей на месте преступления, бросил похищенное в ограде домовладения Ш. и скрылся.

При таких обстоятельствах судебная коллегия переквалифицировала действия М. с п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ как покушение на кражу, т.е. тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в жилище.

Определение
N 22-7163/2007

Судебная практика по гражданским делам

Гражданское право

1. Ранее действовавшим законодательством не предусматривалась возможность восстановления либо продления срока для отказа от наследства.

3-комнатная квартира являлась совместной собственностью супругов М. и Ц. Кроме них в квартире был зарегистрирован их сын А., а также без регистрации проживали жена А. — С. и их дочь В.

В 1996 г. Ц. умер, а в 1998 г. его сын А. подал нотариусу заявление об отказе от наследства в пользу М.

В 2005 г. умер А., после чего его мать М. получила свидетельство о праве на наследство по закону на 1/2 долю в праве собственности на спорную квартиру ввиду отказа в ее пользу сына наследодателя.

М. обратилась в суд с иском о выселении снохи С. и внучки В., указав, что после смерти сына семейные отношения с ответчицами прекращены, право пользования за ними не сохраняется.

С. и В. обратились со встречным иском к М. о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, признании за каждой права на 1/12 в праве собственности на спорное жилое помещение, ссылаясь на то, что после смерти отца его сын А. фактически вступил в наследство, приобрел право на 1/4 долю в праве собственности. Отказ от наследства подан спустя 2 года после смерти отца, в то время как ГК РСФСР был установлен пресекательный срок в 6 мес., который восстановлению не подлежал.

Удовлетворяя требования М. и отказывая в удовлетворении встречного иска С. и В., суд указал, поскольку А. с заявлением о принятии наследства после смерти отца не обращался, поэтому мог подать заявление об отказе от наследства и по истечении установленного законом 6-месячного срока.

Кассационная инстанция, оставляя решение без изменения, сделала вывод, что нарушений ст. 550 ГК РСФСР, действовавшей на момент отказа А. от наследства, не допущено, кроме того, в силу ст. 1157 — 1160 ГК РФ допускается отказ от наследства и после истечения срока для его принятия.

Между тем эти выводы не основаны на законе.

В соответствии с действовавшей на момент смерти Ц. ст. 550 ГК РСФСР наследник по закону или по завещанию в течение 6 месяцев со дня открытия наследства был вправе отказаться от него. Системное толкование норм ст. 546 — 550 ГК РСФСР позволяет сделать вывод о том, что срок для отказа от наследства не подлежал ни продлению, ни восстановлению.

А. подал нотариусу заявление об отказе от наследства с нарушением указанного срока.

В период рассмотрения судом спора вступил в действие новый ГК РФ, который допускает возможность восстановления срока, в течение которого можно отказаться от фактически принятого наследства. Однако восстановление срока может быть произведено только судом по заявлению наследника, отказывающегося от наследства, если суд признает причины пропуска срока уважительными (абзац 2 п. 2 ст. 1157 ГК РФ). А. к моменту рассмотрения спора судом умер, поэтому возможность применения данной нормы права утрачена.

Неправильное применение норм материального права судами первой и второй инстанции привело к вынесению незаконного судебного постановления, поэтому президиум отменил состоявшиеся по делу постановления судов и направил дело на новое рассмотрение.

Постановление президиума
по делу N 44г-284

2. Законом не предусмотрена обязанность страховщика (страховой компании) по возмещению морального вреда при наступлении страхового случая.

Ф. обратился к мировому судье с иском к Б. о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, компенсации морального вреда.

По ходатайству истца мировым судьей к участию в деле в качестве соответчика привлечено ЗАО «Страховая группа «Спасские ворота».

Решением мирового судьи со страховой компании в пользу Ф. взыскана сумма причиненного ему материального ущерба, а также компенсация морального вреда.

В апелляционном порядке дело не рассматривалось.

Удовлетворяя иск, мировой судья исходил из того, что обязанность по выплате страховой суммы потерпевшему возложена на страховщика на основании ст. 1 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в силу которой наступление гражданской ответственности страхователя, иных лиц, риск ответственности которых застрахован по договору обязательного страхования за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влечет за собой обязанность страховщика произвести страховую выплату.

Решение мирового судьи в части удовлетворения требований о компенсации морального вреда отменено президиумом краевого суда по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 6 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» объектом обязательного страхования являются имущественные интересы, связанные с риском гражданской ответственности владельца транспортного средства по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства на территории РФ.

Пунктом 2 данной нормы предусмотрено, что к страховому риску по обязательному страхованию относится наступление гражданской ответственности по обязательствам, указанным в п. 1 настоящей статьи, за исключением случаев возникновения ответственности вследствие причинения морального вреда. При наступлении гражданской ответственности владельцев транспортных средств в указанных в настоящем пункте случаях причиненный вред подлежит возмещению ими в соответствии с законодательством РФ.

Аналогичное положение содержится в пп. «б» п. 9 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

Таким образом, законом не предусмотрена обязанность страховщика (страховой компании) по возмещению морального вреда. В данном случае по требованию о компенсации морального вреда страховщик является ненадлежащим ответчиком. При решении вопроса о возмещении морального вреда за счет причинителя следует учитывать наличие к этому оснований, предусмотренных ст. 151, 1099, 1100 ГК РФ.

Постановление президиума
по делу N 44г-290

Право социального обеспечения

З. Суд не вправе возложить на учреждение МСЭ обязанность по установлению гражданину конкретного процента степени утраты профессиональной трудоспособности.

Заключением ФГУ «Г» (далее — МСЭ) Н. признана инвалидом II группы с установлением степени утраты профессиональной трудоспособности 80% сроком на 1 год. При этом ФГУ «Г» исходило из квалификации Н. — «юрист».

Н. обратилась в суд с иском к ФГУ «Г» о признании заключения МСЭ и выданной ей справки в части установления степени утраты профессиональной трудоспособности в размере 80% недействительными; возложении обязанности на ответчика по установлению в отношении нее 100% степени утраты профессиональной трудоспособности, указав, что степень утраты определена ответчиком неверно без учета ее способности выполнять работу по занимаемой до несчастного случая должности судьи.

Суд удовлетворил требования истицы, судебная коллегия оставила решение суда без изменения.

При этом судебные инстанции пришли к выводу о том, что при определении степени утраты профессиональной трудоспособности должна учитываться возможность выполнения пострадавшим трудовых обязанностей по той должности, которую он занимал до наступления страхового случая. Поскольку в связи с несчастным случаем Н. не может по состоянию здоровья выполнять должностные обязанности судьи, которые она выполняла ранее, следовательно, степень утраты профессиональной трудоспособности составляет 100%.

Указанные выводы суда не основаны на материальном законе.

Так, статьей 3 Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» определено, что под профессиональной трудоспособностью понимается способность человека к выполнению работы определенной квалификации, объема и качества, а степень утраты профессиональной трудоспособности — это выраженное в процентах стойкое снижение способности застрахованного осуществлять профессиональную деятельность до наступления страхового случая.

Степень утраты профессиональной трудоспособности устанавливается в процентах на момент освидетельствования пострадавшего, исходя из оценки потери способности осуществлять профессиональную деятельность вследствие несчастного случая на производстве, в соответствии с критериями определения степени утраты профессиональной трудоспособности, утверждаемыми Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации (п. 2 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности, утвержденных постановлением Правительства РФ от 16 октября 2000 г.).

Пунктом 5 Временных критериев определения степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, утвержденных постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 18 июля 2001 г. N 56, при определении степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо учитывать профессиональный фактор, в частности, способность пострадавшего после несчастного случая на производстве выполнять работу в полном объеме по своей прежней профессии (до несчастного случая) в обычных или специально созданных производственных и иных условиях труда.

Согласно п. 14 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности, п. 20 Временных критериев определения степени утраты профессиональной трудоспособности, 100% утраты профессиональной трудоспособности устанавливается у пострадавшего в случае, если наступила полная утрата профессиональной трудоспособности вследствие резко выраженного нарушения функций организма при наличии абсолютных противопоказаний для выполнения любых видов профессиональной деятельности в специально созданных условиях.

Под профессиональной деятельностью понимается род трудовой деятельности занятий человека, владеющего комплексом специальных знаний, умений, навыков, полученных путем образования.

Квалификация работника характеризуется уровнем его подготовленности, мастерства, степени годности к выполнению труда по определенной специальности (виду профессиональной деятельности), определяемым разрядом, званием и другими квалификационными категориями.

Учитывая изложенное, при определении степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо учитывать возможность пострадавшего с учетом его квалификации выполнять различные виды деятельности в рамках одной профессии, а не должности.

Для установления 100% степени утраты профессиональной трудоспособности необходимо, чтобы пострадавший в результате несчастного случая на производстве полностью утратил способность к осуществлению любых видов профессиональной деятельности, а не только возможность исполнять те должностные обязанности, которые были на него возложены по трудовому договору.

Учитывая, что МСЭ установлена возможность истины осуществлять профессиональную деятельность, то 100% степень утраты профессиональной трудоспособности нельзя признать соответствующей закону.

Кроме того, президиум не согласился с выводами суда в части возложения обязанности на учреждение МСЭ установить конкретный процент степени утраты профессиональной трудоспособности.

Согласно п. 3 ст. 11 Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», ст. 7, 8 Федерального закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» установление степени утраты профессиональной трудоспособности возможно только органом, указанным в законе (учреждением МСЭ), исходя из комплексной оценки состояния организма с учетом данных, требующих специальных познаний.

Решение учреждения МСЭ может быть обжаловано гражданином в вышестоящее бюро либо в суд.

Суд, установив, что решение учреждения МСЭ об установлении степени утраты трудоспособности является незаконным, может отменить указанное решение, но не вправе обязать соответствующий орган принять иное решение, т.к. для этого необходимо соблюдение порядка, установленного законом, а также принятие такого решения не входит в компетенцию суда.

Президиум отменил состоявшиеся по делу постановления суда, вынес новое решение, которым отказал Н. в иске.

Постановление президиума
по делу N 44г-315

Жилищное право

4. Граждане, которые проживают в жилых помещениях в общежитиях, предоставленных им до введения в действие ЖК РФ, не могут быть выселены из указанных жилых помещений без предоставления других жилых помещений, если их выселение не допускалось до введения в действие ЖК РФ.

Алейская квартирно-эксплуатационная часть (далее — Алейская КЭЧ) обратилась в суд с иском к В. и Л. о расторжении договора найма жилого помещения в общежитии, выселении, взыскании задолженности по оплате жилья и коммунальных услуг и снятии с регистрационного учета. Требования мотивированы тем, что в 2002 г. В. был принят на работу в войсковую часть на должность водителя-моториста, ему и его супруге Л. на основании ордера предоставлена комната в общежитии Алейской КЭЧ на территории закрытого военного городка, где оба зарегистрированы.

В настоящее время В. связи с Министерством обороны РФ не имеет, военнослужащим не является, имеет задолженность по квартплате и коммунальным услугам за период с апреля 2003 г. по июль 2006 г.

В. и Л. иск признали. Суд принял признание иска ответчиками, удовлетворив требования истца. Договор найма жилого помещения в общежитии расторгнут, ответчики вместе с несовершеннолетним ребенком выселены из комнаты без предоставления другого жилого помещения. Управление федеральной миграционной службы по Алтайскому краю обязано снять их с регистрационного учета. С ответчиков в солидарном порядке в пользу истца взыскана сумма задолженности по коммунальным услугам.

В кассационном порядке решение суда не обжаловалось.

Президиум краевого суда отменил состоявшееся по делу судебное постановление в связи с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Суд, принимая признание иска ответчиками, не проверил, не противоречит ли это закону (ст. 39 ГПК РФ).

Между тем при подготовке дела к судебному разбирательству в порядке ст. 148 — 150 ГПК РФ суду следовало обратить внимание на то, что ответчики были вселены в общежитие в 2003 г., т.е. до введения в действие ЖК РФ (с 01.03.2005).

Согласно ст. 13 Федерального закона «О введении в действие ЖК РФ» от 29.12.2004 N 189-ФЗ граждане, которые проживают в жилых помещениях в общежитиях, предоставленных им до введения в действие ЖК РФ, состоят в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, или имеют право состоять на данном учете, не могут быть выселены из указанных жилых помещений без предоставления других жилых помещений, если их выселение не допускалось до введения в действие ЖК РФ.

Суду следовало установить, состоят ли ответчики на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, или имеют право состоять на данном учете; допускалось ли их выселение без предоставления другого жилого помещения до введения в действие ЖК РФ.

Исходя из положений ст. 108, 110 ЖК РСФСР не подлежали выселению без предоставления другого жилого помещения одинокие лица, под которыми понимался не только наниматель, но и оставшиеся после его выбытия члены семьи с проживающими вместе с ними несовершеннолетними детьми. К таким лицам наряду с одинокими матерями, не создавшими семьи после расторжения брака, может быть отнесен разведенный супруг, оставшийся проживать в помещении после выбытия другого супруга.

Как усматривается из материалов дела, Л. осталась проживать в спорном жилом помещении после расторжения брака между супругами, а В. проживает в другом населенном пункте; у ответчиков имеется несовершеннолетний ребенок.

Суду следовало предложить ответчикам представить доказательства того, является ли Л. одиноким лицом, когда расторгнут брак, с кем остался проживать несовершеннолетний ребенок, состоят ли ответчики на учете в качестве нуждающихся в предоставлении жилья, а также обратить внимание на доводы ответчиков о том, что спорное жилое помещение находится в общежитии, расположенном в закрытом военном городке, а выселение из военных городков лиц, утративших связь с Вооруженными Силами СССР, допускалось с предоставлением другого благоустроенного жилого помещения (ст. 94 ЖК РСФСР).

Постановление президиума
по делу N 44г-314

Налоговое право

5. Частные нотариусы в целях налогообложения отнесены законодателем к числу индивидуальных предпринимателей и являются плательщиками единого социального налога.

З. является частнопрактикующим нотариусом.

За неправомерное включение в состав расходов суммы уплаченного Единого социального налога (далее — ЕСН) и авансовых платежей по налогу в 2004 г. решением начальника Межрайонной ИФНС России от 29.03.2007 З. привлечена к налоговой ответственности в виде штрафа, ей доначислены суммы ЕСН, исчислена пеня.

04.06.2007 З. обратилась в суд с заявлением о признании незаконным данного решения, указывая на то, что она как частнопрактикующий нотариус индивидуальным предпринимателем не является, не входит в круг плательщиков ЕСН, установленный ст. 235 Налогового кодекса РФ (далее — НК РФ).

Суд признал незаконным решение налоговой инспекции, т.к. НК РФ не содержит положений, прямо предусматривающих обязанность частных нотариусов уплачивать ЕСН, а в силу ст. 3 НК РФ все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о налогах и сборах толкуются в пользу налогоплательщика.

Кассационная инстанция согласилась с позицией районного суда.

Данные выводы основаны на неправильном толковании судебными инстанциями норм материального права, что явилось основанием к отмене решения президиумом.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 235 НК РФ (в ред. Федерального закона РФ от 29.05.2002 N 57-ФЗ) плательщиками ЕСН признаются индивидуальные предприниматели, адвокаты.

В соответствии с п. 2 ст. 11 НК РФ (в ред. Федерального закона РФ от 23.12.2003 N 185-ФЗ) под индивидуальными предпринимателями пони маются физические лица, зарегистрированные в индивидуальном порядке и осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, а также частные нотариусы, адвокаты, учредившие адвокатские кабинеты.

Положениями гл. 24 НК РФ в отношении них предусмотрены все элементы налогообложения: объект налогообложения (абзац 1 ч. 1 ст. 236); налоговая база (ч. 3 ст. 237); налоговый период (ст. 240); налоговая ставка (п. 3 ст. 241); порядок исчисления и сроки уплаты налога (ст. 244).

Правовой статус частных нотариусов не отождествляется с правовым статусом индивидуальных предпринимателей как физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя (ст. 23 ГК РФ). Данное в НК РФ определение «индивидуальных предпринимателей» имеет специально-терминологическое значение и применяется исключительно для целей налогообложения.

Указанная правовая позиция нашла свое подтверждение в ряде определений Конституционного Суда РФ (от 06.06.2002 N 116-О; от 05.07.2002 N 188-О).

Кроме того, в соответствии с Законом РФ «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации» от 28.06.1991 N 1499-1 лица, занимающиеся индивидуальной трудовой деятельностью, к числу которых относятся и занимающиеся частной практикой нотариусы, признаются плательщиками страховых взносов в фонды обязательного медицинского страхования. Единый социальный налог подлежит зачислению в фонды обязательного медицинского страхования.

Таким образом, исключение частных нотариусов из числа плательщиков ЕСН противоречит принципу обязательности уплаты страховых взносов в указанные фонды.

Федеральным законом от 27.07.2006 N 137-ФЗ п. 2 ч. 1 ст. 235 НК РФ дополнен указанием на нотариусов, занимающихся частной практикой. Указанные изменения подтверждают установленную ранее законодателем обязанность частных нотариусов по уплате ЕСН.

Постановление президиума
по делу N 44г-332

Семейное право

6. В случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с его матерью, факт признания этим лицом отцовства может быть установлен при наличии доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от данного лица.

К. обратилась в суд с заявлением об установлении факта признания при жизни Л. отцовства, указав, что установление данного факта необходимо ей для назначения дочери пенсии по случаю потери кормильца.

Судом установлен факт признания отцовства Л. в отношении А., родившейся <…>.

В кассационном порядке решение не обжаловалось.

Состоявшееся судебное постановление отменено в связи с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Статьей 50 Семейного кодекса РФ (далее — СК РФ) предусмотрено, что в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с матерью ребенка, факт признания им отцовства может быть установлен в судебном порядке по правилам, установленным гражданским процессуальным законодательством.

Как разъяснено в п. 4, 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами Семейного кодекса РФ при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов» в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с его матерью, суд в соответствии со ст. 50 СК РФ вправе установить факт признания им отцовства. Такой факт может быть установлен судом по правилам особого производства на основании всесторонне проверенных данных при условии, что не возникает спора о праве. Если такой спор возникает (например, по поводу наследственного имущества), заявление оставляется судом без рассмотрения и заинтересованным лицам разъясняется их право на предъявление иска на общих основаниях (ст. 246 ГПК РФ).

В соответствии с требованиями ст. 49 СК РФ в отношении детей, родившихся 01.03.1996 и позднее, такой факт может быть установлен лишь при наличии доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от данного лица.

Таким образом, для установления факта признания отцовства недостаточно установления фактов совместного проживания с матерью ребенка и участия в воспитании и содержании ребенка, необходимо, прежде всего, подтвердить происхождение ребенка от данного лица.

В нарушение требований ст. 150 ГПК РФ суд для выяснения указанных обстоятельств не предложил заявительнице представить доказательства, подтверждающие происхождение ребенка от Л., привлечь к участию в деле всех заинтересованных лиц, принимая во внимание, что установление факта признания отцовства может иметь целью не только то, на что указывает заявитель — получение пенсии, но и последующую возможность получения ребенком умершего наследства.

Существенное нарушение судом изложенных норм привело к отмене решения в порядке надзора.

Постановление президиума
по делу N 44г-228

Гражданский процесс

7. Факт рождения имеет для гражданина юридическое значение, от него зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав, а потому данный факт может быть установлен в порядке особого производства.

Администрация района подала в суд заявление об установлении факта регистрации рождения, указав на то, что Л. родился <…>, его мать на учете по беременности в лечебном учреждении не состояла, ребенка родила на дому без врачебной помощи, поэтому справку не получила и рождение ребенка должным образом не оформила. В 1999 г. ребенок был поставлен на учет в участковой больнице и записан как Л. При приеме в школу в заявлении мать указала дату рождения своего сына — <…>. Актовая запись о рождении ребенка в архивах загса администрации района и Управления загса администрации края отсутствует.

В судебном заседании представитель администрации района уточнил требования и просил установить факт рождения ребенка, т.к. его рождение не зарегистрировано, ребенок находится в социальном приюте для детей, место нахождения матери неизвестно, бабушка от ребенка отказалась.

Решением суда в удовлетворении заявления отказано.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Отказывая в удовлетворении требования об установлении факта рождения, районный суд указал на то, что факт рождения ребенка относится к числу объективных, а не юридических фактов. Юридический статус носит именно регистрация. Суд же вправе устанавливать лишь юридические факты, предусмотренные положениями гл. 28 ГПК РФ.

Выводы суда основаны на неправильном применении и толковании норм права.

Согласно ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций. Суд рассматривает дела об установлении, в т.ч. факта регистрации рождения, а также имеющие юридическое значение факты (п. 3, 10 ч. 2).

Следовательно, суд вправе был рассмотреть заявление об установлении и другого факта, имеющего юридическое значение. Факт рождения имеет для гражданина юридическое значение, поскольку от него зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав.

Федеральным законом «Об актах гражданского состояния» от 15.11.1997 N 143-ФЗ предусмотрено, что при отсутствии документов установленной формы о рождении государственная регистрация рождения ребенка производится на основании решения суда об установлении факта рождения ребенка данной женщиной (ст. 14, 21).

Таким образом, действующим законодательством урегулирована возможность установления факта рождения в судебном порядке с целью дальнейшей его регистрации органами записи актов гражданского состояния.

Суд не применил норму права, подлежащую применению, допустив существенные нарушения процессуального и материального права. Решение суда отменено президиумом краевого суда, дело направлено на новое рассмотрение.

Постановление президиума
по делу N 44г-296

8. Судебное постановление не имеет преюдициального значения по делу, если лица, заявляющие новые требования, не привлекались к участию в ранее рассмотренном деле.

В 1993 г. Т. предоставлен земельный участок на праве бессрочного пользования для строительства индивидуального жилого дома.

В 1998 г. Т. продала по расписке объект незавершенного строительства, расположенный на указанном земельном участке, К. и Б.

Решением суда в 2005 г. К. и членам его семьи, в т.ч. Л., Н., и Б., отказано в удовлетворении заявленных требований о признании права собственности на самовольную постройку на данном участке, а решением суда от 24.01.2006 право собственности на жилой дом и хозяйственные постройки, расположенные на участке, признано за Т.

После этого Т. продала спорный жилой дом А.

Н. обратилась в суд с иском к Т., А. о применении последствий недействительности ничтожной сделки — договора купли-продажи жилого дома, заключенного между ответчиками; возмещении стоимости неосновательного обогащения, ссылаясь на противоречие данной сделки основам правопорядка и нравственности. Зная о том, что спорный дом построен ее семьей и является для них единственным местом жительства, ответчики, вступив в сговор, не только лишили ее жилья, но и возможности компенсировать понесенные при строительстве дома расходы.

В ходе рассмотрения дела самостоятельные требования относительно предмета спора заявила Л., просила взыскать в ее пользу с виновного ответчика (ответчиков) в счет возмещения стоимости неосновательного обогащения денежные средства, ссылаясь при этом на участие в строительстве спорного дома вместе с Н.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

Состоявшееся решение суда в части отказа в иске о взыскании неосновательного обогащения отменено как постановленное с существенным нарушением норм процессуального права.

В соответствии со ст. 222 ГК РФ (в ред. до 01.09.2006) право собственности на самовольную постройку может быть признано судом за лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, где осуществлена постройка. В этом случае лицо, за которым признано право собственности на постройку, возмещает осуществившему ее лицу расходы на постройку в размере, определенном судом.

Отказывая в удовлетворении иска о взыскании с ответчиков стоимости неосновательного обогащения, а именно расходов, понесенных истцами на строительство жилого дома, суд исходил из того, что в 2006 г. судом установлено возведение спорной постройки Т. Указанное решение, по мнению суда, имеет преюдициальное значение согласно ст. 61 ГПК РФ.

В силу приведенной нормы закона обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Вместе с тем Н. и Л. при рассмотрении иска Т. о признании права на самовольную постройку к участию в деле не привлекались, а значит судебное постановление не будет иметь преюдициального значения по настоящему делу.

Обстоятельства возведения спорного домостроения (за чей счет и кем оно возведено) подлежали установлению вновь при рассмотрении настоящего дела.

При этом состоявшееся ранее решение суда должно было при рассмотрении настоящего спора оцениваться наравне с другими доказательствами по настоящему делу по правилам ст. 67 ГПК РФ, чего судом сделано не было.

Президиум, отменяя судебное постановление в данной части, направил дело на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума
по делу N 44г-280