При рассмотрении дел о взыскании компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Наличие факта родственных отношений не является достаточным основанием для взыскания компенсации морального вреда.

Апелляционное определение Верховного суда Республики Татарстан от 18.08.2014 по делу N 33-11378/2014

Судья С.В. Фризина

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе

председательствующего судьи Б.Г. Абдуллаева,

судей Б.Г. Бариева, Л.А. Садыковой,

с участием прокурора С.И. Надыршиной,

при секретаре судебного заседания К.К.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Б.Г. Абдуллаева апелляционную жалобу Б.Н. на решение Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 6 июня 2014 г., которым отказано в удовлетворении иска Б.Н., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего Б.К., к К.А., обществу с ограниченной ответственностью «Адис Логистикс» о компенсации морального вреда.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя ответчика общества с ограниченной ответственностью «Адис Логистикс» С., заключение прокурора С.И. Надыршиной, просившей решение суда оставить без изменения, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Б.Н., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего Б.К., обратилась в суд с иском к К.А., обществу с ограниченной ответственностью «Адис Логистикс» (далее — Общество) о взыскании компенсации морального вреда в размере по 1000000 руб. с каждого, в счет возмещения судебных издержек 10000 руб. солидарно.

В обоснование иска указано, что 23 октября 2012 г. К.А., управляя грузовым автомобилем, принадлежащим Обществу, совершил наезд на пешехода Б.В., который от полученных травм скончался. В момент дорожно-транспортного происшествия (далее — ДТП) К.А. исполнял трудовые обязанности как работник Общества. В результате смерти Б.В. его супруге Б.Н. и сыну Б.К. был причинен моральный вред, выразившийся в физических и нравственных страданиях.

В дальнейшем истец уменьшил размер иска, просил взыскать с ответчиков компенсацию морального вреда в размере по 500000 руб. с каждого.

Суд первой инстанции принял решение об отказе в удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе Б.Н. просит решение суда отменить. В обоснование жалобы указано, что суд пришел к неправильному выводу об отсутствии доказательств наличия между истцом и Б.В. брачных отношений, ведения ими совместного хозяйства. Указанные обстоятельства были установлены решением суда об установлении отцовства, которое является преюдициальным для суда при разрешении данного дела.

В возражениях на апелляционную жалобу Общество просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу — без удовлетворения. В обоснование возражений указано, что истец не представил доказательств наличия брачных отношений, родственной связи с Б.В., а также нахождения у него на иждивении. Решение суда об установлении отцовства не было представлено суду первой инстанции. Истец не обосновал невозможность представления данного доказательства суду первой инстанции по не зависящим от него уважительным причинам. Истец имел бы право на возмещение морального вреда только в случае, если брак с Б.В. был бы зарегистрирован в установленном законе порядке. Б.К. родился после смерти своего отца, поэтому не мог испытать нравственные страдания в связи с его смертью.

В судебном заседании представитель ответчика Общества с апелляционной жалобой не согласился, просил решение суда оставить без изменения.

Дело в апелляционном порядке рассмотрено в отсутствие иных не явившихся лиц, участвующих в деле, извещенных о судебном заседании надлежащим образом и не представивших сведений о причинах неявки.

Судебная коллегия считает, что решение суда подлежит оставлению без изменения.

В соответствии со статьей 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) жизнь является нематериальным благом.

Согласно части 1 статьи 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с абзацем вторым статьи 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно пункту 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ) каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Установлено, что 23 октября 2012 г. в г. Зеленодольске Республики Татарстан К.А., управляя грузовым автомобилем в составе с полуприцепом, принадлежащими Обществу, совершил наезд на пешехода Б.В., который от полученных травм скончался. В момент совершения ДТП К.А. исполнял свои трудовые обязанности как работник Общества.

Постановлением старшего следователя СО отдела МВД России по Зеленодольскому району от 7 февраля 2014 г. по факту совершения вышеуказанного ДТП и смерти Б.В. в отношении К.А. отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то есть ввиду отсутствия в его деянии состава преступления.

Данным постановлением установлено, что ДТП произошло вследствие нарушения Б.В. пунктов 4.5, 4.6 Правил дорожного движения Российской Федерации, поскольку он, пересекая проезжую часть вне пешеходного перехода в темное время суток, не оценил расстояние до приближающихся транспортных средств, их скорость и не убедился в том, что переход будет для него безопасен, чем создал ситуацию, в которой водитель автомобиля К.А. был объективно лишен возможности эффективно воздействовать на процесс движения транспортного средства в целях предупреждения ДТП.

Отказывая в удовлетворении требования Б.Н. о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции руководствовался вышеуказанными положениями законов и на основании полного, всестороннего исследования, оценки всех представленных по делу доказательств пришел к обоснованному выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска в указанной части, поскольку доказательств, свидетельствующих о том, что Б.Н. является членом семьи, родственником умершего Б.В. либо находилась на его иждивении, не представлено.

Довод апелляционной жалобы Б.Н. о том, что она с умершим состояла в фактических брачных отношениях, и это доказывается решением суда об установлении отцовства, является несостоятельным.

Согласно пункту 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Между тем в силу статей 1 и 10 Семейного кодекса Российской Федерации браком является юридически оформленный свободный и добровольный союз мужчины и женщины, направленный на создание семьи и порождающий взаимные права и обязанности, то есть в Российской Федерации признается брак, заключенный только в органах записи актов гражданского состояния.

Брак между Б.Н. и Б.В. зарегистрирован не был, а потому они не являлись супругами, и между ними не могли возникнуть семейные и брачные отношения.

При этом сожительство Б.Н. и Б.В., рождение у них совместного ребенка (Б.К.) не имеет правового значения для признания Б.Н. супругом и близким родственником Б.В., и, как следствие, не является основанием признания у нее права на взыскание в свою пользу компенсации морального вреда в связи со смертью Б.В..

Кроме того, Б.Н. не представила суду первой инстанции вышеупомянутое решение Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 14 октября 2013 г., которым установлено отцовство Б.В. в отношении Б.К..

В соответствии с требованиями части 1 статьи 327.1 ГПК РФ истец не обосновал невозможность представления данного доказательства суду первой инстанции по не зависящим от него уважительным причинам, поэтому оно не может быть принято в качестве доказательства судом апелляционной инстанции.

Следует отметить, что ответчики по настоящему делу (Общество и К.А.) не участвовали при рассмотрении указанного дела об установлении отцовства, поэтому в соответствии с частью 2 статьи 61 ГПК РФ установленные решением суда от 14 октября 2013 г. обстоятельства не являются обязательными для суда при рассмотрении данного дела и могут оспариваться ответчиками. Довод истца о преюдициальности решения суда от 14 октября 2013 г. отклоняется.

Отказывая в удовлетворении требования о взыскании компенсации морального вреда, причиненного Б.К., суд первой инстанции правильно и обоснованно исходил из того, что Б.К. родился <дата>., то есть уже после смерти Б.В.. На момент рассмотрения судом данного дела Б.К. исполнилось менее одного года. Поэтому он в силу своего малолетнего возраста, степени восприятия окружающей действительности, формирования сознания, не имея с Б.В. каких-либо фактических отношений, привязанности как к близкому человеку, не мог понимать и осознавать его утрату, испытывать в связи с этим нравственные страдания.

При этом необходимо учесть, что согласно пункту 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Таким образом, суд принял законное и обоснованное решение, доводы апелляционной жалобы правовых оснований к его отмене или изменению не содержат.

На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьей 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 6 июня 2014 г. по данному делу оставить без изменения, апелляционную жалобу Б.Н. — без удовлетворения.

Апелляционное определение суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в шестимесячный срок в кассационном порядке.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *