Иск о компенсации морального вреда удовлетворен в части заявленной суммы правомерно, так как в отношении истца имело место незаконное уголовное преследование, что подтверждается вступившим в законную силу постановлением органа дознания; при определении размера компенсации морального вреда судом учтена длительность времени уголовного преследования, в течение которого истец испытывал нравственные страдания, был лишен возможности свободно жить и работать, испытывал другие ограничения.
Определение Липецкого областного суда от 13.08.2014 по делу N 33-2179-2014
Судья: Пирогова М.В.
Докладчик: Захаров Н.И.
Судебная коллегия по гражданским делам Липецкого областного суда в составе:
председательствующего Захарова Н.И..
судей Курдюковой Н.А. и Степановой Н.Н.,
при секретаре Х.
Рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Липецке 13 августа 2014 года дело по апелляционной жалобе ответчика Министерства Финансов Российской Федерации на решение Усманского районного суда Липецкой области от 6 июня 2014 года, которым постановлено:
Исковые требования Д.Р. ФИО12 удовлетворить частично.
Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу Д.Р. ФИО13 компенсацию морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием в размере N рублей, судебные расходы в сумме N рублей, а всего в общей сумме N рублей.
Заслушав доклад судьи Захарова Н.И., судебная коллегия
установила:
Вступившим в законную силу постановлением старшего следователя следственного отделения при ОМВД России по Усманскому району на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 и п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ прекращено уголовное преследование в отношении Д.Р. по возбужденному ДД.ММ.ГГГГ уголовному делу по факту покушения на кражу автомагнитолы и акустических колонок из автомобиля, принадлежащего ФИО8.
Д.Р. обратился в суд к Министерству Российской Федерации с иском о компенсации морального вреда связи с незаконным возбуждением в отношение его уголовного дела, незаконным уголовным преследованием, применения меры процессуального принуждения в виде обязательства о явке и просил взыскать с ответчика N рублей и расходы по оплате услуг представителя в размере N рублей.
Свои требования мотивировал тем, что основанием для компенсации морального вреда является незаконное уголовное преследование, за преступление, которое он не совершал, нанесение ущерба доброму имени, причинение нравственных и моральных страданий.
В судебное заседание истец не явился, его представитель по доверенности Л. поддержала заявленные требования.
Представитель МФ РФ в судебное заседание не явился.
Представитель 3-го лица ОМВД России по Усманскому району по доверенности Д.А., возражала против удовлетворения иска, ссылаясь на отсутствие законных оснований к его удовлетворению.
Суд постановил решение, резолютивная часть которого приведена выше.
В апелляционной жалобе ответчик просит отменить решение суда, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права.
Выслушав объяснение представителя ответчика Министерства финансов РФ по доверенности Ю., поддержавшего жалобу и просившего решение отменить, представителя третьего лица ОМВД России по Усманскому району Д.А., полагавшую жалобу подлещей удовлетворению, обсудив доводы жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований к удовлетворению жалобы.
Согласно ст. ст. 22, 23 Конституции РФ каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, на неприкосновенность частной жизни, личной, семейной тайны, тайну переписки.
В соответствии с ч. 1 ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, возмещается за счет казны РФ или казны муниципального образования а полном объеме, независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.
В силу положений п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которых прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 — 6 части первой статьи 27 настоящего Кодекса.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ по факту покушения на кражу автомагнитолы и акустических колонок из автомобиля, принадлежащего ФИО8 в <адрес> было возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 158 УК РФ, которое в последующем прекращено вступившим в законную силу постановлением старшего следователя следственного отделения при ОМВД России по Усманскому району от 16.05.2013 года на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 и п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
В рамках данного дела Д.Р. был опрошен в качестве подозреваемого.
В результате истец находился под бременем уголовной ответственности в течение около 10 месяцев.
Коль скоро в отношении истца имело место незаконное уголовное преследование, что подтверждается вступившим в законную силу постановлением органа дознания, то в силу положений ст. 133 ГПК РФ, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о необходимости компенсации Д.Р. морального вреда, размер которого определен судом правильно с учетом конкретных обстоятельств по делу в соответствии с требованиями закона и истцом не оспаривается.
Согласно ст. 1100 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания.
При определении размера компенсации морального вреда судом учитывалось длительность времени уголовного преследования с момента возбуждения уголовного дела, до его прекращения, в течение которого истец испытывал нравственные страдания в связи с возможностью применения к нему наказания в виде лишения свободы, был лишен возможности свободно жить и работать по специальности, испытывал другие ограничения, связанные с незаконным привлечением к уголовной ответственности, то с учетом этих обстоятельств суд обоснованно определил истцу размер компенсации в N рублей, размер которого истцом не оспорен.
Суд сделал правильный вывод о необходимости возложения обязанности по возмещению истцу вреда на казну РФ, а не на главного распорядителя бюджетных средств, поскольку ст. 1071 ГК РФ по данным правоотношениям является специальной нормой и возмещение вреда по данным основаниям производится за счет казны РФ, а положения ст. 158 Бюджетного кодекса РФ к возникшим правоотношениям, неприменимы.
Доводы жалобы ответчика и истца о том, что суд не принял во внимания все обстоятельства по делу свидетельствующие об отсутствии законных оснований к удовлетворению иска в связи с отсутствием факта привлечения истца к уголовной ответственности, применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу незаконно не осуждался, отклоняются как несостоятельные, поскольку сам по себе факт незаконного уголовного преследования, опроса в качестве подозреваемого, в силу ст. 133 УПК РФ, при прекращении уголовного дела по названному основанию, является законным основанием к компенсации морального вреда.
Коль скоро иск удовлетворен, то в соответствии со ст. 98, 100 ГПК РФ с ответчика подлежали взысканию и расходы по оплате услуг представителя, размер которых судом определен в соответствии с законом, требований разумности и справедливости и также истцом не оспорен.
Выводы суда по существу спора мотивированы, обстоятельства по делу установлены полно, оснований для отмены либо изменения судебного решения не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь статьей 328 — 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Усманского районного суда Липецкой области от 6 июня 2014 года — оставить — без изменения, апелляционную жалобу Министерства Финансов Российской Федерации — без удовлетворения.