Иск о признании договора дарения доли в квартире недействительным, применении последствий недействительности сделки, взыскании компенсации морального вреда удовлетворен в части требований правомерно, так как согласно заключению амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в момент подписания спорного договора истица не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Апелляционное определение Челябинского областного суда от 24.07.2014 по делу N 11-7539/2014

Судья: Рогожкина Л.А.

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Уфимцевой Т.Д.,

судей Кузнецовой Л.А., Терехиной Н.В.,

при секретаре Б.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Челябинске 24 июля 2014 года гражданское дело по апелляционной жалобе М.С. на решение Миасского городского суда Челябинской области от 05 мая 2014 года по искам В., М. М.И.Ю. к М.С. о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки, взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Уфимцевой Т.Д. об обстоятельствах дела и доводах жалобы, пояснения представителей М.С. — Р., М. М.И.Ю. — А., судебная коллегия

установила:

В. обратилась в суд с иском к М.С. о признании недействительным договора дарения 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: Челябинская область, г. Миасс, ул. ****, дом N **** квартира N ****.

В обоснование иска указала, что она является собственником 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: Челябинская область, г. Миасс, ул. ****, дом N **** квартира N ****, 1/2 доля принадлежала ее младшей сестре М. М.И.Ю. (ранее С.). В августе 2013 года к ней с досудебной претензией о выделе доли обратилась ранее неизвестная ей М.С., из которой истец узнала, что ее сестра на основании договора дарения от 02 июня 2013 года подарила свою долю М.С., которая не приходится ей ни родственницей, ни знакомой. Считает договор дарения недействительным, так как М. М.И.Ю. с 1990 года состоит на учете у ****, имеет ****, в связи с которым ей установлена ****. М. М.И.Ю. **** не признана, но в силу своего **** значение своих действий при совершении сделки не понимала.

М. М.И.Ю. обратилась в суд с иском к М.С. о признании недействительным договора дарения доли квартиры от 02 июня 2013 года, применении последствий недействительности сделки, взыскании компенсации морального вреда в размере **** рублей, расходов на оплату услуг представителя в размере **** рублей, расходов по оплате экспертизы в размере **** рублей.

В обоснование иска указала, что являлась собственником 1А доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: Челябинская область, г. Миасс, ул. **** дом N **** квартира N **** в г. Миассе Челябинской области. Данная квартира являлась постоянным местом жительства для нее и двух ее детей: М. М.Л. **** года рождения и М. М.Э. **** года рождения. В 2013 года она решила на средства материнского капитала приобрести домик в деревне, в газете нашла объявление о том, что оказывается помощь по приобретению жилья на средства материнского капитала, позвонила по номеру, указанному в объявлении, встретилась с риелтором М.С., которая и предложила ей домик в с. Маслово Уйского района Челябинской области. При оформлении покупки дома М.С. предложила в виде оплаты недостающей суммы оформить на нее 1/2 долю спорной квартиры. Истец не понимала, каким образом это будет происходить, поскольку не понимала смысл и содержание документов, также не понимала, сколько стоит ее доля в квартире, все документы она подписывала по указанию М.С. Ответчик предложила оформить договор дарения, чтобы не уведомлять других сособственников квартиры об отчуждении доли. Так как на тот момент у М. М.И.Ю. денежных средств не было, она согласилась подписать документы. Ответчик не является истцу родственницей, ранее они знакомы не были, каких-либо оснований дарить долю в квартире постороннему человеку у нее не было. После того, как М.С. завладела спорной долей квартиры, истец с детьми поселилась в доме в с. Маслово Уйского района Челябинской области, который был приобретен при посредничестве М.С. у ее же сожителя Г.Е.В., при этом дом оказался непригодным для проживания, его реальная стоимость значительно меньше, чем указано в договоре, печное отопление оказалось в неисправном состоянии, в результате чего 22 декабря 2013 г. в доме произошел пожар. После этого органы опеки забрали детей у М. М.И.Ю. и до настоящего времени дети находятся в государственном учреждении, сама истец проживает у родственников. Считает, что по вине М.С. для нее наступили неблагоприятные последствия, в частности, она вынуждена расстаться с детьми, скитаться по чужим домам, что нарушило привычный для нее образ жизни. Считает, что **** рублей могут компенсировать причиненный ей по вине ответчика моральный вред.

Ответчик М.С. в судебном заседании не участвовала, о слушании дела извещена надлежащим образом. Ее представитель Р. иски не признала, считает, что М. М.И.Ю., несмотря на наличие ****, отдавала отчет своим действиям, понимала смысл договора дарения, добровольно заключила его. У М. М.И.Ю. был большой долг по коммунальным платежам, на ее имущество был наложен арест и, чтобы совершить сделку, М.С. оплатила этот долг, они вместе ходили в службу судебных приставов-исполнителей, ни у кого не было сомнений в дееспособности М. М.И.Ю. Не согласна с выводами судебно-психиатрической экспертизы в отношении М. М.И.Ю.. Считает, что по делу должна быть проведена повторная очная амбулаторная комплексная судебно-психиатрическая экспертиза специалистами ГУЗ Свердловской областной клинической психиатрической больницы.

Суд постановил решение, которым признал недействительным договор дарения от 02 июня 2013 года, заключенный между М. М.И.Ю. и М.С. Применил последствия недействительности сделки в виде возврата в собственность М. М.И.Ю. 1/2 доли в праве общей долевой собственности квартиры расположенной по адресу: Челябинская область, г. Миасс, ул. ****, дом N **** квартира N ****. Погасил регистрационную запись о праве собственности М.С. на Ул долю в праве общей долевой собственности на указанную квартиру. Взыскал с М.С. в пользу М. М.И.Ю. расходы по проведению экспертизы в размере **** рублей, расходы на оплату услуг представителя **** руб. В удовлетворении остальной части исковых требований, а также в удовлетворении исковых требований В. отказал.

В апелляционной жалобе М.С. просит решение суда первой инстанции отменить, ссылаясь на то, что суд первой инстанции необоснованно отказал в назначении повторной экспертизы, поскольку имелись правовые основания для проведения повторной экспертизы, а именно не охвачен весь период, относящийся к сделке, данный период не исследован, к тому же в основу выводов комиссии легли показания свидетелей заинтересованной стороны и текст искового заявления, а не психологическое исследование истца М.И.Ю.

Стороны о времени и дате слушания дела в суде апелляционной инстанции извещены, не явились, причины неявки не сообщили, судебная коллегия на основании ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса РФ признала возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда.

В силу пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса РФ судебной защите подлежат оспоренные или нарушенные права.

Отказывая в иске В. к М.С. о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что у нее отсутствуют доказательства нарушения ее прав и законных интересов.

Также суд правильно указал, что В. в силу ст. 166 Гражданского кодекса РФ заинтересованным лицом, обладающим правом на предъявление таких требований, признана быть не может, поскольку признание такой сделки недействительной не приведет к восстановлению ее прав.

Разрешая исковые требования М. М.И.Ю. о взыскании с М.С. компенсации морального вреда, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований о компенсации морального вреда, поскольку эти требования не основаны на законе и противоречат положениям ст. 151 Гражданского кодекса РФ.

Решение суда в этой части сторонами не обжалуется.

Согласно ч. 2 ст. 218 Гражданского кодекса РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества. В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В соответствии со ст. 572 Гражданского кодекса РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он был не способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, положение указанной статьи предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной гражданином, чья дееспособность не была поставлена под сомнение при ее совершении. При этом, необходимым условием оспаривания сделки по указанному основанию является доказанность того, что в момент совершения сделки лицо находилось в таком состоянии, когда оно не было способно понимать значение своих действий и руководить ими.

Как следует из материалов дела, и установлено судом первой инстанции, на основании договора безвозмездной передачи жилого помещения в собственность граждан от 12 сентября 2007 года квартира общей площадью **** кв. м, расположенная по адресу: Челябинская область, г. Миасс, ул. ****, дом N ****, квартира N ****, была передана в собственность в равных долях каждому П.В.В., **** года рождения, В., **** года рождения, С., **** года рождения, В.У.Д., **** года рождения (л.д. 6 — 8 том 1).

02 июня 2013 года между М. М. (С.) и М.С. заключен договор дарения доли в квартире, по условиям которого даритель М. М.И.Ю. передает в качестве дара, а одаряемая М.С. принимает 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: Челябинская область, г. Миасс, ул. ****, дом N ****, квартира N ****.

Право собственности М.С. на Ул долю квартиры зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 09 июля 2013 года.

Заявляя требование о признании договора дарения от 02 июня 2013 года недействительным, М. М.И.Ю. указывает на то, что на момент совершения сделки она не могла понимать значение своих действий.

М. М.И.Ю. с 1990 года стоит на **** в ГБУЗ «****» г. Миасса у **** с диагнозом «****», с 2002 года является **** в связи ****, с 2008 года **** установлена ****. Неоднократно лечилась в ****, последняя **** в марте 2012 года. Регулярно наблюдалась у ****, получала лечение. Снята с **** 12 августа 2013 г. в связи с выездом в Уйский район, что подтверждается справкой ****, справкой ****, **** (л.д. 52, 125 — 153, 157 том 1).

В целях выяснения вопроса о способности М. М.И.Ю. на момент заключения с ответчиком договора дарения отдавать отчет своим действиям и руководить ими, судом первой инстанции была назначена амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено экспертам ГБУЗ Челябинская областная клиническая специализированная психоневрологическая больница N 1.

Из заключения комиссии экспертов ГБУЗ Челябинской областной клинической специализированной психоневрологической больницы N 1 следует, что в представленных материалах гражданского дела и в медицинской документации имеется достаточно данных о наличии у М. М.И.Ю. **** в период, относящийся к моменту заключения договора дарения. Комиссия пришла к выводу, что М. М.И.Ю. обнаруживает ****, об этом свидетельствуют данные ****, в связи с чем направлялась на **** и с диагнозом «****» была переведена во вспомогательную школу, данные о рано проявившихся **** (нежелание учиться, бродяжничество, конфликтность, агрессивность, сексуальная расторможенность), что привело к нарушению социальной трудовой адаптации, определению **** с 2008 года ****. Указанный диагноз подтверждается многолетним, с 1990 года, наблюдением у **** и настоящим комплексным обследованием, выявившим у подэкспертной ****. Анализ материалов дела и медицинской документации показал, что в период заключения договора дарения **** у М. М.И.Ю. характеризовались ****, сопровождались неспособностью к смысловой оценке ситуации, осознанию юридических особенностей сделки и прогноза ее последствий. А также нарушением критических функций, целенаправленности и регуляции своих действий, поэтому она не могла понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания договора дарения доли в квартире от 02 июня 2013 года (л.д. 218 — 223 том 1).

Разрешая требования М. М.И.Ю. в части признания договора дарения недействительной сделкой, суд первой инстанции, правильно применив к спорным правоотношениям положения вышеуказанных правовых норм, оценив имеющиеся доказательства в совокупности и учитывая, что на момент подписания договора дарения от 02 июня 2013 года М. М.И.Ю. была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими, то есть ее воля на заключение данной сделки отсутствовала, пришел к обоснованному выводу об удовлетворении исковых требований М. М.И.Ю. в указанной части.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции необоснованно отказал в назначении повторной экспертизы, поскольку имелись правовые основания для проведения повторной экспертизы, а именно не охвачен весь период, относящийся к сделке, к тому же в основу выводов комиссии легли показания свидетелей заинтересованной стороны и текст искового заявления, а не психологическое исследование истца М. М.И.Ю., не являются основанием к отмене решения суда первой инстанции ввиду следующего.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Согласно ч. 3 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ.

В соответствии с ч. 3 и 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства опровергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

При таком положении суд может отвергнуть заключение экспертов в том случае, если это заключение явно находится в противоречии с остальными доказательствами по делу, которые бы каждое в отдельности и все они в своей совокупности бесспорно подтверждали бы то обстоятельство, что М. М.И.Ю. в момент совершения оспариваемой сделки могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Проанализировав материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что в данном случае суд первой инстанции обоснованно при вынесении решения руководствовался заключением комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку указанное доказательство в полном объеме отвечает требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса РФ, так как содержит подробное описание произведенного комиссионного исследования, сделанные в результате него выводы и научно обоснованные ответы на поставленные вопросы. В обоснование сделанных выводов эксперты приводят соответствующие данные из медицинской документации Мухаммед М.И.Ю., основываются на исходных объективных данных, учитывая имеющуюся в совокупности документацию.

Сопоставив заключение экспертов с другими добытыми по делу доказательствами, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для выражения несогласия с указанным заключением судебной экспертизы.

Судебная коллегия полагает, что заключение судебной экспертизы в данном случае отвечает принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств, основания сомневаться в ее правильности отсутствуют. Кроме того, следует отметить, что заключение экспертов не противоречит совокупности имеющихся в материалах дела доказательств. Каких-либо объективных доказательств, могущих с достоверностью свидетельствовать о том, что оспариваемая сделка была заключена без нарушения прав и законных интересов Мухаммед М.И.Ю., суду представлено не было.

Доказательств того, что положенное судом в основу решения заключение судебной экспертизы выполнено не в соответствии с требованиями ст. 86 Гражданского процессуального кодекса РФ, Федерального закона РФ от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» суду не представлено, изложенными в апелляционной жалобе доводами не опровергается. Оснований не доверять выводам судебных экспертов у суда не имелось. Экспертиза была проведена комиссией экспертов ГБУЗ Челябинской областной клинической специализированной психоневрологической больницы N 1, имеющих высшее образование, длительный стаж работы по специальности, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса РФ за дачу заведомо ложного заключения, а само заключение является полным, мотивированным, аргументированным.

В соответствии со ст. 87 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 20 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» повторная экспертиза может быть назначена в связи с сомнениями суда в объективности и обоснованности экспертного заключения. Не установив обстоятельств, вызывающих сомнения в обоснованности и объективности заключения экспертов N 324 от 29 января — 19 февраля 2014 года, суд первой инстанции правильно отказал в удовлетворении ходатайства ответчика о назначении повторной экспертизы.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представителем ответчика также не приведено обстоятельств, которые могли бы послужить основанием для назначения повторной экспертизы.

Ссылка М.С. на то, что сторонами по сделке — истцом и ответчиком — 09 июля 2013 года совершена дополнительная надпись в спорном договоре, также 09 июля 2013 года подано заявление о предоставлении дополнительных документов в виде справки о заключении брака М.И.Ю., однако данный период не исследовался, не свидетельствует о неправильности решения суда, поскольку в юридически значимый период — на момент подписания договора дарения от 02 июня 2013 года М. М.И.Ю. была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими, не могла понимать цель сделки, регулировать свое поведение при ее заключении, а также осмысливать юридическую суть сделки, ее социально-правовые последствия, что подтверждается заключением экспертов.

Несогласие с выводами экспертов не может рассматриваться в качестве основания отмены судебного постановления в апелляционном порядке.

Решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется. Правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно, обстоятельства имеющие значение для дела, установлены на основании представленных доказательств, оценка которым дана с соблюдением требований ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Руководствуясь ст. 328, ст. 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Миасского городского суда Челябинской области от 05 мая 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу М.С. — без удовлетворения.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *